Записала Марина Глазкова (БФ "Измени одну жизнь"), специально для проекта "Жизнь без преград"
У нас с матушкой Марией четверо своих детей. Каждое воскресенье несколько лет я старался приезжать в Северо-Агеевский интернат в качестве миссионера. Я проводил с детьми беседы на темы из Евангелия, мы с ними просто общались, пели духовные песни. В один из приездов я познакомился с Русланом. Сотрудники интерната рассказали мне, что мать отказалась от него, потому что он был умственно-отсталый, и в 7 лет его отправили в интернат.
При этом у Руслана был брат, о существовании которого тот даже не знал. Однажды брат, который стал священником, нашел его. Тогда он не мог забрать Руслана к себе, а после погиб в автокатастрофе. Он только успел повлиять на Руслана, привив ему тягу к церкви и к духовности.
Затем Руслан выпустился из интерната и попал в дом престарелых в Туле. Странно, что его отправили туда. Ведь есть специальные социальные работники, которые занимаются помощью таким детям, чтобы они получили жилье. Несмотря на умственную отсталость, Руслан ведет себя совершенно нормально, и оснований заключать его в дом престарелых просто не было.
В доме престарелых была очень неблагоприятная обстановка. Вы же знаете, какими бывают дети из интернатов? И ругаются, и курят, и пьют… Тем более, это было сложно для Руслана, который пытался соблюдать законы церковной жизни. Я, видя все это, задумался о том, чтобы взять его к себе. При этом я понимал, что это будет не так-то просто: четверо своих маленьких детей и взрослый 22-летний Руслан. Но в моем решении меня поддержала матушка. А перед тем, как сделать окончательный шаг, мы взяли благословение у моего духовника.
Мы все духовно сонные, нам кажется, что так трудно делать добрые дела, что, может быть, лучше подождать времени, когда это будет легче. Но нет, надо стремиться делать все возможное доброе здесь и сейчас.
Для меня было очень важно, что этот юноша тянется к духовности. Когда он еще учился в интернате, он спрашивал у меня, можно ли ему стать батюшкой. Я думал, что это несерьезные вопросы. А потом получилось так: когда он приехал ко мне на дачу, стал ходить в храм, очень быстро там со всеми познакомился, в том числе и с высшим духовенством, освоился и стал прислуживать во время богослужений.
Скажу честно, брать ребенка на всю жизнь мы не были готовы. Это нам казалось невозможным. Задача наша была просто извлечь его из среды, которая могла бы его духовно погубить, и помочь оформить квартиру. Ведь помочь оформить жилье можно лишь тогда, когда ты забрал ребенка из системы и у него появляется своя временная прописка. Я не знал деталей и сделал Руслану постоянную прописку, но мне сказали, что ему не дадут жилье. Пришлось его выписать и прописать временно.
Адаптация проходила очень непросто. Руслан взрослый, он привык к определенному распорядку дня и совсем отвык жить в семье. Ему мешали маленькие дети, которые шумят и везде лезут. Порой, когда напряжение в отношениях становилось слишком сильным, Руслан уезжал к нам на дачу. Там он мог работать на земле, ходить в храм и чувствовать себя свободнее от наших требований и семейных порядков. В интернате нам сказали, если что-то с ним не сложится, можете его вернуть. Несмотря на все трудности, возвращать мы его не хотели. Как это возможно? А каково будет ему после этого?
Нам бывает нелегко с Русланом, но я ни разу не пожалел о своем решении. Совсем недавно мы взяли к себе и его друга Артема, который уже готов был сбежать из интерната.
Сейчас мы пытаемся помочь ему добиться квартиры. Поскольку я служу в монастыре, у меня нет физической возможности ходить с ним по инстанциям. Но нам здесь помогает мой друг, в семье которого Руслан может остановиться, когда приезжает в Тулу, чтобы оформлять документы. Очень надеюсь, что с Божией помощью у нас все будет хорошо.
