Россию ждет реформа детских домов. Правительство разрабатывает проект Положения о деятельности организаций для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Согласно положению, которое вступит в силу 1 сентября 2015 года, условия пребывания ребенка в детском доме должны быть максимально приближены к семейным. О нововведениях Юлии Чучаловой рассказала руководитель БФ "Волонтеры в помощь детям-сиротам" Елена Альшанская.
- Елена, в чем суть проекта и как может измениться положение детей-сирот в результате реформы?
— Система сиротских учреждений затрагивает интересы более сотни тысяч детей, которые сейчас оторваны от социума, от того мира, в котором живут другие дети: вне семьи, вне обычного человеческого детства, в постоянном коллективе, в ограниченности свободы, отсутствии возможности принятия элементарных решений — например, пойти или не пойти погулять, надеть или нет какую-то одежду. Живут в отсутствии близкого контакта со значимым взрослым, с которым ребенок растет и развивается, и это для него основное, что позволяет ему вырасти и быть собой.
В разработке проекта участвовали общественные и волонтерские организации, эксперты и правозащитники. По сути, это результат работы гражданского общества. В течение нескольких лет мы последовательно пытались донести позицию, что необходимо принципиально менять ситуацию, а не предпринимать отдельные шаги.
Во-первых, в положение закладывается, то, что дети находятся в учреждениях временно, каждые полгода их судьба пересматривается и выясняется, почему ребенок не устроен или не возвращен в кровную семью. Во-вторых, положение предполагает, что в самих этих учреждениях жизнь ребенка строится по семейному типу. Это означает, что у них будут постоянные воспитатели на группу, что детей не будут переводить из группы в группу, что группа может быть разновозрастная. То есть будет не так, как сейчас устроено, когда у группы есть некое пространство, включающее пространство для игр, приема пищи и спальню. Огромная столовая на 200 человек, общие игровые, спальни на 8-12 кроватей. Мы пытались ограничить количество кроватей в спальнях, чтобы дети не жили такими конгломератами, но это пока не удалось. Да, ограничено количество воспитательной группы — восемь детей, но не написано, каким образом они делятся на сон, то есть может быть несколько спален или одна на всех.
- Чего пока не удалось добиться?
Пока мы упираемся в то, что резкие ограничения будут просто не реализованы в 90% учреждений, поэтому документ имеет форму переходного, но уже меняющего принципиально сам тип работы учреждений с детьми из коллективного в семейный, более индивидуализированный. Это только часть проблемы, но, тем не менее, очень значимая часть, и прежде всего, для тех детей, которые в этой системе вынуждены жить и живут там практически всю свою сознательную жизнь до 18 лет. Дети, которые страдают инвалидностью, очень часто живут там до 18 лет, а после — переходят в психоневрологический интернат для взрослых или в дома престарелых. Важно начать хотя бы с этого, чтобы жизнь детей не гробилась там.
- Вы говорите, что реформа детдомов — это только часть проблемы. Что еще необходимо?
— Главное решение проблемы социального сиротства — это прежде всего тотальная поддержка кровной семьи и родственников детей, чтобы дети могли оставаться со своими семьями. Пока у нас это самое слабое место в государственной политике.
У семей должна быть возможность получить социальное жилье. У нас огромное количество людей живут в условиях, в которых невозможно жить. Например, семья, где молодая женщина родила ребенка и живет в двухкомнатной квартире с пятью родственниками-алкоголиками. Даже если она сама не запьет, то ребенка растить нормально в этих условиях невозможно. Должна быть возможность получить жилье.
У любого ребенка с любым заболеванием должны быть в доступе садик или школа, которые возьмут его со всеми его проблемами и смогут создать необходимые условия для развития. Ведь сейчас большое число детей оказывается в коррекционных учреждениях и детских домах-интернатах только потому, что они родились с патологиями здоровья, и мама не может целый день быть с ребенком дома, так как должна идти работать, а мест, куда она может его отвести утром и привезти вечером, просто нет. Его никуда не берут. И она увозит его в далекий интернат за 600 км, перестает его навещать, и он в итоге там так и остается. Нужно начинать с элементарных условий, чтобы нейтрализовать максимально факторы риска для сиротства.
Когда выявляется проблемная семья, и туда уже пришли из социальных служб, тогда главная задача — нормализовать ситуацию. Нужно понять, где может быть ресурс у конкретной семьи, а где его не хватает, где его можно взять. Нужна ли реабилитация от алкоголизма, материальная или психологическая помощь. Это индивидуальная работа.
- В чем вы видите свою задачу в новом составе Общественной палаты РФ?
— Одна из моих задач в рамках любых институтов, где я как эксперт что-то делаю, — это влиять на то, чтобы поддержка семьи и помощь семье в трудной жизненной ситуации стали реальностью. Много лет являюсь экспертом Общественной палаты, и с членами ОП на равных мы обсуждаем законодательство в социальной сфере. Могу сказать, что местами и временами это достаточно эффективно работало. Так, например, был изменен законопроект о соцобслуживании. Он, конечно, и сейчас не идеальный, но в первоначальном виде он был в тысячу раз хуже и был, по сути, задержан Общественной палатой. Тот же законопроект о волонтерстве, решение каких-то конкретных проблем в регионах… Общественная палата в качестве площадки для встреч гражданских инициатив и госорганов действительно работала.
И сейчас, с моей точки зрения, задача максимального количества общественных организаций — войти в ОП, поскольку людей, которые действительно занимаются честными гражданскими проектами, там очень мало. Думаю, что задача тех, кто был экспертами ОП и сейчас баллотируется в ее члены, — сохранить ее как рабочий инструмент. Когда у нас есть такой инструмент, который позволяет аккумулировать множественные инициативы, собирать общественные организации в одном месте и на эту же площадку приглашать государственные органы для открытого диалога, это очень важно.
