Учителя, ученики, руководители школ, вошедших в перечень «Лучшие школы России», подготовленном Московским центром непрерывного математического образования при информационной поддержке Группы РИА Новости и «Учительской газеты» при содействии Минобрнауки РФ, гордятся достижениями, но у множества других школ страны имеются не менее важные достижения. О значении независимой оценки работы школ рассказала корреспонденту РИА Новости Ирине Зубковой директор школы имени Ломоносова, заместитель председателя комитета по социальным вопросам законодательного собрания Нижегородской области Галина Клочкова.
- Галина Юрьевна, видите ли вы необходимость в сравнении и оценке школ, в оставлении перечней и рейтингов?
— Да, безусловно, ведь родителям наших учеников иногда бывает сложно ориентироваться в бытовых оценках, даваемых «сарафанным радио», и хотелось бы большей объективности. Правда, субъективными отзывами о школе тоже не стоит пренебрегать: это искренняя, непосредственная оценка нашей работы. Рейтинги существовать должны, но всегда возникает вопрос: какие эксперты и по каким критериями их составляют.
- Ваша школа входила в какие-либо образовательные рейтинги?
— Да, нам было интересно оценить себя на фоне других, и в свое время мы заполняли анкету, присланную журналом «Карьера», похожую на формы ежегодной статистической отчетности. Там было очень много объективных показателей. Составители рейтинга анализировали анкеты и по формулам вычисляли значения критериев: например, комфортность пребывания ребенка в школе, рассчитывали по индексу количества учеников на одного учителя, наличию в школе психолога, логопеда и многих других специалистов. Этот расчет, с одной стороны, радовал объективностью, с другой – делал критерии несколько менее наглядными: дескать, приезжайте и увидите. Мы тогда заняли 31-ю позицию в рейтинге ста лучших школ России. Жаль только, что многие просто даже не стали заполнять присланную анкету.
- Сейчас желающих заполнять анкеты для сравнений, исследований стало больше?
— В наше время в анкетах зачастую даже нет необходимости. Информацию для анализа можно получать из открытых источников: например, со школьных сайтов. Многие сведения должны быть там представлены в соответствии с законом. Кроме того, я обратила бы внимание и на частоту заходов на сайт: это хороший показатель коммуникации между учителями и родителями, школой и учениками. Но, к сожалению, часто мы видим, что исследователи оценивают школы только по двум критериям: это результаты сдачи ЕГЭ и участия в олимпиадах. В таком случае это не лучшие школы России, а школы, где учатся лучшие ученики России. Тут огромная разница.
- В чем она?
— Дело в том, что многие успешные школы, если не подавляющее большинство, имеют возможность отбирать себе детей. Да-да, иногда и по конкурсу. Посмотрите: многие из вошедших в перечень «Лучшие школы России» – это школы верхней или средне-старшей ступени. В начальной и средней школе их учеников обучали в другом месте. Получается, родители увидели название школы в списке лучших и делают выводы о ее высоком уровне, а на деле для того, чтобы она стала лидером, в нее сначала должны были прийти лучшие школьники.
У нас о школе очень часто судят по результатам ЕГЭ. Ко мне как к депутату обращаются родители тех подростков, чей уровень не позволяет рассчитывать на уж очень высокие экзаменационные результаты. Люди жалуются на то, что школа правдами и неправдами стремится куда-то «спихнуть» их детей, отправить учиться на сторону, чтобы показатели не портили. В каком рейтинге это можно учесть? А успешных детей, наоборот, стараются привлекать из других школ: дополнительными возможностями и обещаниями, как-то еще…
- Как же быть? Не учитывать результаты экзаменов и олимпиад?
— Если и учитывать, то в соотнесении с другими показателями: например, с процентным отношением детей, проучившихся в этой школе не менее десяти лет, и тех, кто учится там не менее чем три года. Тогда можно делать вывод о том, являются ли высокие баллы результатом работы учителей этой школы – или итогом отбора изюма из булки.
Вот смотрите: из школ нашего региона в число даже не 500, а 25 лучших школ России, Топ-25, вошло ГБОУ «Лицей-интернат Центр одаренных детей». В нем живут и учатся талантливые старшеклассники, приехавшие из всех районов Нижегородской области. Они в лицее много и упорно занимаются, углубленно изучают предметы, побеждают на многочисленных олимпиадах и конкурсах. Но мне всегда очень жаль те школы из деревень, сел, поселков и небольших городов, где талант каждого из этих ребят сумели открыть и развить, где его подготовили к учебе в Центре одаренных детей. В ЦОДе он получит свой блестящий аттестат, и его олимпиадными победами, его отличными экзаменационными результатами лицей будет гордиться, но они никак не повысят показатели той обычной муниципальной школы, где ребенок учился в начальных и в средних классах. За них не похвалят его первую учительницу и бывшего классного руководителя.
— Как устранить несправедливость? - При желании все возможно. Когда мы проводили олимпиаду имени Ломоносова, мы предлагали победителям и призерам назвать своих учителей, которых мы тоже награждали за победу. Так вот: зачастую подросток, уже учась в одном из «топовых», престижных лицеев или гимназий, приглашал на награждение своего первого учителя математики, физики, литературы… Мне кажется, это ценно и важно.
Есть и другие методы. В свое время наши иностранные коллеги, когда хотели определить лучших школьных учителей по тому или иному предмету, опрашивали студентов непрофильных для этого предмета вузов. Скажем, впечатлениями об учителях физики просили делиться студентов-филологов. Если уж студент филфака высоко отзывается о своем школьном физике, значит, тот действительно настоящий педагог. Еще методы из арсенала зарубежных экспертов: школы оценивают по итогам учебы их выпускников в вузе и даже по показателям их профессиональной карьеры, по ее успешности.
- Как это сделать? Как найти выпускников, разлетевшихся по свету?
— За рубежом это несложно: информация о достижениях выпускников обычно есть на сайте школы. Можно проанализировать, сколько ее бывших учеников отличились уже во взрослой жизни, в какой сфере, чем именно. У нас это пока что просто не принято. Мы сейчас размещаем такие сведения на школьном сайте, потому что это международный стандарт. Это интересно и важно для тех из родителей, которые понимают, что школа – это только начало образования.
- Значит, разнообразные рейтинги школ нужны родителям?
— Да, родителям, ученикам, моим коллегам – директорам школ… И моим коллегам-депутатам тоже, и чиновникам: причем не только из областных, но и городских, и районных органов управления. Предположим, мы обсуждаем бюджет, и нам необходимы не общие и не средние цифры, а что-то конкретное: какие средства были потрачены на инновации, вложены в модернизацию той или иной школы – и каков результат этих вложений. Нам было бы интересно посмотреть в рейтинге, скажем, какие школы выделяются с точки зрения информационных технологий, по оснащенности, по художественным или спортивным достижениям, кого надо дополнительно поддержать.
Если мы хотим, чтобы рейтинги работали, чтобы давали возможность управлять образовательной политикой, то надо обозначить в них и те школы, которые создают комфортные условия для обучения разных детей, в том числе с особенностями развития.
- Школ, где возможно инклюзивное обучение, сейчас так мало.
— Мало, но я говорю не только о тех, где могли бы учиться дети с инвалидностью, где создана для этого доступная среда. Большое количество соматических заболеваний напрямую связаны с эмоциональным состоянием ребенка: и сахарный диабет, и бронхиальная астма, и многое другое. И «продвинутая» школа с высокой нагрузкой и, более того, с жесткой конкурентной средой для других детей, может быть, и отлично подойдет, но вот для этого ребенка не будет показана никогда. Многим даже относительно здоровым ребятам в силу их эмоциональных особенностей требуется спокойная обстановка, добрая атмосфера, и важно, чтобы в школе был художественный класс или возможность после уроков заниматься музыкой. Если бы такие вещи нашли отражение в рейтинге, то он был бы интересен врачам, психотерапевтам, психологам специализированных центров, наблюдающим ребенка. Тогда они могли бы порекомендовать родителям, в какую школу лучше написать заявление о приеме, чтобы не усугублять клиническую картину болезни.
- Для кого еще рейтинг может быть полезен?
— Думаю, для вузов. С переходом на прием по результатам ЕГЭ он стал несколько обезличенным, а вузы хотели бы понимать, кто к ним приходит, учащиеся каких школ могли бы быть наиболее успешными по выбранной специальности. Но тогда рейтинг должен учитывать не только и не столько количество победителей, сколько количество участников предметных олимпиад, число проектных семинаров или научных работ школьников.
Нам всем надо понять, что рейтинг или перечень лучших — это не только предмет для гордости своей школой и регионом. Чтобы у такого перечня появился практический смысл, чтобы рейтинги начали приносить реальную пользу, предстоит проделать еще много работы.
