Международный форум "Каждый ребенок достоин семьи" пройдет с 14 по 17 октября в Москве. На его площадках российские и зарубежные эксперты обсудят актуальные проблемы аутизма в России и в мире. Фотомодель и президент фонда "Обнаженные сердца" Наталья Водянова в интервью РИА Новости рассказала о целях предстоящего форума, а также о том, как объясняла своим детям, кто такие люди с ограниченными возможностями здоровья и чему научилась у своей младшей сестры.
- Наталья, какие проблемы будут обсуждаться на форуме в этом году?
— Форум "Каждый ребенок достоин семьи" мы проводили и в прошлом году. Это мероприятие, где многие специалисты разных профилей могут общаться и делиться опытом. Мне кажется, это очень-очень важно, потому что мы привозим и зарубежных специалистов. В прошлом году форум затронул все направления второй программы фонда: и поддержка людей с особенностями развития, и деинституализация, и семейное устройство, и принятие в обществе.
- Вы помните, как объясняли детям, кто такие люди с ограниченными возможностями здоровья?
— Когда они познакомились с Оксаной, пришлось многое им объяснять. У них сразу возникло море вопросов, а так как все дети очень непосредственные, то они так и спрашивали: "А что с ней? А сколько ей лет?", А почему она так себя ведет?". Я просто объяснила, что Оксаночка родилась такой, что ее мозг работает не так, как у нас. Рассказала, что она понимает все. Ну, почти все, просто потому что у нее не на все хватает внимания и концентрации. Объяснила им тогда на детском языке, но потом у них больше не было вопросов и в отношении других таких людей.
— К счастью, мне никогда не приходилось объяснять детям, что некрасиво шарахаться. Дети очень наблюдательные. Они ведь не только Оксану видели. Около 2-3-х лет назад мы по пути в Нижний Новгород сделали крюк и заехали в Екатеринбург. Были в одном интернате для детей с особенностями развития, открывали там детскую площадку. Там было 300 детей, 50 из которых, правда, очень тяжелые, но остальные ребята, на мой взгляд, могли бы учиться в обычной школе, возможно, по инклюзивным программам. По ним видно было, что надо только чуть-чуть поработать — они перспективные. Мои дети прекрасно общались со всеми ребятами, всем было очень весело. Мне кажется, для детей очень важно. Мои дети очень любят дарить подарки и делиться с другими. Еще я заметила, что, когда мы летели в Екатеринбург, они громко разговаривали, бегали по самолету, они же совсем маленькие. А когда обратно в Нижний (Новгород) летели, такая тишина была, они вели себя спокойно, все делали очень аккуратно. Мне кажется, на них эта поездка в интернат тогда очень большое впечатление произвела.
- То есть Вы видите пользу от инклюзии, от понимания того, что все дети — они просто дети?
— Я могу объяснить это только на своем опыте. Так как я росла в семье с моей младшей сестренкой, то теперь понимаю, что Оксана помогла мне найти внутренний фокус. Мне сейчас вспомнился случай, про мою близкую подругу. Мы тогда все жили очень бедно, и моя подруга, и я. Наверное, моей семье было труднее справляться, потому что у нас еще была Оксана. Я никогда у мамы ничего не просила, так как видела, что маме и так очень тяжело. Но мне запомнилось на всю жизнь, как моя подруга звонит своей маме и в истерике плачет и говорит: "Я хочу это пальто, и я покончу жизнь самоубийством, если ты не купишь мне его". Это была моя подруга, я ее любила, конечно. Но я просто помню, что я совершенно не могла понять, как она может придавать важность такой ерунде, как пальто.
Наверное, из-за того, что мне многого не хватало в материальном плане, я больше ценила те отношения, которые у меня были с сестрой. Ведь что интересно в людях с аутизмом, они понимают и принимают только добро, любовь и позитив. Мне кажется, это многому учит. Оксана просто показала, что жизнь — она про что-то очень настоящее, про людей и про любовь. На опыте моих детей, наблюдая, как они меняются, когда видят другие стороны жизни, я понимаю, что это меняет их к лучшему. Человек, который видит и знает, что бывает сильно по-другому, делает другие выборы в жизни, у него другие приоритеты.
Были моменты, когда было очень тяжело. Я же все время была с сестрой, и, конечно, на улице нас обзывали и унижали. Я не говорю, что каждый должен пройти через такую школу. Но я надеюсь, все, что происходит сейчас хорошего и позитивного в том, что связано с жизнью детей с особенностями, рано или поздно приведет к тому, что эти дети станут счастливее, и их особенности не поставят под угрозу жизнь их семьи.
- Наверное, непросто совмещать столько активностей фонда и воспитание детей?
— Фонд "Обнаженные сердца" — это почти семейный фонд. Мы начали его всей семьей, и я очень надеюсь, что когда-нибудь передам его своим детям. Люкас с четырех лет принимает участие во всех наших больших акциях. Сейчас ему 11, и когда он говорит про фонд, называет его "наш фонд". Я очень много и тяжело работаю, и детям гораздо легче объяснять, зачем я это делаю, когда они сами это видят.
