Как обеспечиваются безопасность и объективность ЕГЭ? Не слишком ли строги меры контроля за участниками национального экзамена? Были ли утечки реальных заданий на ЕГЭ 2018 года? Об этом корреспондент "Социального навигатора" поговорил с начальником Управления оценки качества общего образования Рособрнадзора Игорем Круглинским.
– Игорь Константинович, ЕГЭ стал олицетворением единого образовательного пространства в стране. Его модель уникальна, как и сама Россия – страна с десятью часовыми поясами. Какими видятся вам основные особенности и достоинства этой модели?
Все сдающие ЕГЭ ребята находятся в равных условиях. Это собственно и позволяет обеспечить объективность получаемых результатов.
– В 2018 году полномасштабно внедрена технология печати контрольных измерительных материалов в пунктах проведения экзамена. Как это отразилось на его информационной безопасности?
– Действительно, в этом году все 5500 пунктов проведения экзамена (ППЭ), за исключением пунктов, оборудованных на дому, в больницах и местах лишения свободы, все 50 тысяч аудиторий сами печатали экзаменационные материалы.
Материалы в зашифрованном виде на компакт-дисках доставляются в регион, откуда их можно, не привязываясь к дате испытаний, доставить в муниципалитеты или образовательные организации заранее.
Добавил бы еще одну составляющую безопасности, примененную в этом году. Более чем в половине пунктов проведения экзамена бланки с ответами выпускников тут же сканировались и отправлялись, но уже в электронном виде, на обработку. То есть, теперь после проведения экзамена шансы внести какие-то сведения в бланки сравнялись с нулем.
– Компакт-диск действительно не поддается взлому?
– Для его расшифровки нужны две составляющие: специальный ключ, который есть только у члена ГЭК, он называется токен, и пароль, который приходит в ППЭ за полчаса до старта экзаменационной процедуры.
– Экзаменационная кампания ЕГЭ этого года завершена, и можно начинать готовиться к новой. Будут какие-то технологические новшества в ЕГЭ следующего, 2019 года?
– Не считаете ли вы избыточными применяемые сегодня приемы и методы контроля за нарушениями во время экзамена? Все эти камеры, металлоискатели, наблюдатели – это действительно оправданно? Не создают ли они слишком большой стресс для участников ЕГЭ?
– Технологические меры контроля, реализуемые в пунктах проведения экзамена и региональных центрах обработки информации, подчинены одной единственной задаче – предоставить равные условия выпускникам, обеспечить объективный результат ЕГЭ.
Являются ли эти меры чрезвычайными? Перемещаясь по городу из дома на работу, я проанализировал увиденное. Вышел из подъезда – над его козырьком висит камера, зашел в автобус – насчитал пять камер в салоне.
Двигаюсь дальше: камера на входе в метро, несколько рамок металлодетектора. В случае необходимости сотрудники охраны правопорядка "подземки" могут просветить багаж рентгеном.
Спустился на платформу, зашел в вагон – там снова камеры. На входе в здание Рособрнадзора то же самое. Я уж не говорю о тщательных досмотрах в зоне безопасности аэропорта, ставших для всех привычным эпизодом.
– Как выстроена система защиты контрольных измерительных материалов (КИМ) ЕГЭ от утечек? Как будет она трансформироваться в дальнейшем?
– Для разработки КИМ единого госэкзамена создан Федеральный институт педагогических измерений (ФИПИ). А на его базе – специальные комиссии по каждому предмету. Члены этих комиссий работают с банком заданий, который накопился за годы проведения экзаменов, разрабатывают новые материалы.
Происходит это в специально оборудованной зоне ограниченного доступа, куда нельзя проходить с сотовыми телефонами, использовать электронные носители информации и так далее.
Все данные, с которыми эти люди работают, четко фиксируются в журнале. Условия даже жестче, чем на ЕГЭ: эксперты расписываются за каждый выданный им листочек. В том же ФИПИ есть специальные подразделения, которые осуществляют сборку вариантов заданий ЕГЭ текущего года. Потом "комиссионно" все это шифруется и передается в Федеральный центр тестирования.
Здесь у нас собственная электронная типография, осуществляющая запись материалов на компакт-диски. Зона оборудована рамками металлодетектора, системой видеонаблюдения. Все действия сотрудников фиксируются.
При такой схеме работы сами разработчики КИМ не знают, в какой субъект направлен тот или иной экзаменационный вариант.
– Система защиты ЕГЭ от утечек информации развивается, но во время ЕГЭ-2018 там и сям появлялась информация, что они все же были. Кому и зачем это нужно?
– О якобы имевших место утечках мы слышим каждый год. Эта проблема близка и коллегам, проводящим национальные экзамены за рубежом. Существует немало различных ресурсов в Рунете, которые пытаются продать либо якобы реальные варианты КИМ, либо ответы на них, чтобы на этом заработать.
В экзаменационный период на постоянной основе функционирует специальная группа мониторинга КИМ в Сети интернет. Производимый ею анализ "утечек" показывает, что размещаются на этих ресурсах либо демонстрационные варианты, либо подборки, составленные из открытого банка заданий. Наконец, "просачиваются" и какие-то собственные наработки непонятных экспертов.
Если говорить конкретнее про этот год, когда в Сети появилась информация о выложенных отдельных заданиях контрольных измерительных материалов, в ФИПИ была создана специальная группа по расследованию инцидента. Специалисты сверили онлайн-публикации с заданиями из закрытой части банка заданий ЕГЭ 2018 года. Совпадений не выявлено.
Это говорит о том, что актуальные задания, которые использовались при проведении экзамена, в Сеть выложены не были. Хотя шума по этому поводу хватило всем. Но к чему это приводит?
Вот я, например, участник ЕГЭ, завтра мне сдавать экзамен. А СМИ сообщают, что в сети стали доступны задания предстоящего. И вот вместо того, чтобы потратить время на подготовку или здоровый отдых, я всю ночь сижу у монитора в попытках скачать варианты.
Лучше бы, по-моему, спокойно выспаться и явиться на экзамен бодрым, в хорошем расположении духа, продемонстрировать свои настоящие знания.
– Какие технологии планируется использовать на ЕГЭ для развития существующих оценочных и мониторинговых процедур?
– Массив наработок в этой области значителен, регулярно пополняется. Вот, скажем, модели заданий с применением компьютера. Речь идет об использовании интерактивных сред программирования, интерактивных карт. О привлечении Сети интернет для поиска информации о деятельности некой исторической личности. Или, к примеру, для работы в режиме онлайн с картой исторического сражения.
Но все эти задания остаются в статусе перспективных. Любое нововведение должно пройти общественно-профессиональное обсуждение, апробационные процедуры. Очень важна и готовность образовательных организаций к нововведению. Ведь, если, допустим, на уроке географии дети не работали с интерактивными картами, то, наверное, было бы некорректно проверять это умение на итоговой аттестации.
– Давайте помечтаем. Как будет выглядеть ЕГЭ через пять, десять лет? Какой предстанет система его безопасности, измерительные материалы, технологический и "бытовой" дизайн?
– Не знаю, может быть, тут я вас отчасти разочарую, но сказал бы так: не может технология шагать впереди содержания. Для начала нам надо определить содержание экзамена, каким он будет через пять или десять лет, а на него уже накладывать технологическую модель.