Профессор пластической хирургии и биомедицинской инженерии, руководитель кафедры пластической хирургии Калифорнийского университета Грегори Эванс в интервью РИА Новости рассказал о последних разработках в сфере реконструктивной пластической хирургии и нарастающем в Америке "эффекте Анджелины Джоли".
‒ В Москве состоялся крупный международный симпозиум "От эстетической хирургии к реконструктивной", в котором вы приняли активное участие. Скажите, почему не наоборот: "От реконструктивной к эстетической…"? Ведь изначально пластическая хирургия была только реконструктивной, и лишь с 60-х годов ХХ века она начала развиваться в эстетическом направлении.
‒ Для меня нет стены, которая разграничивает эти понятия. Хороший хирург всегда старается добиться максимального эстетического результата, вне зависимости от того, делает он реконструктивную операцию или эстетическую. Эти области смежные, одна переходит в другую.
Буквально на днях мы удаляли у пациента раковую опухоль в области нижней челюсти. Хирург убрал пораженную кость, а я взял участок кости из ноги пациента. Таким образом, мы сформировали новую челюсть. Форма челюсти стала такой, какой она была до заболевания. С технической точки зрения это реконструктивная операция, но мы получили и великолепный эстетический результат.
‒ Самая распространенная форма злокачественных опухолей у женщин – рак молочной железы. Доктор Эванс, что изменилось в реконструктивной хирургии груди? Расскажите о последних перспективных разработках в этой области. Какие проблемы остаются нерешенными?
Вместе с тем, техники лечения рака груди существенно улучшились, усовершенствовались химиотерапия и гормонотерапия. Зачастую теперь отпадает необходимость делать тотальную мастэктомию (удаление молочной железы) ‒ достаточно убрать небольшой участок груди, где локализована опухоль.
Выполняя реконструктивную маммопластику, для формирования новой груди мы используем ткани самого пациента. Кроме того, на рынке появилось огромное количество качественных имплантов самых разных объемов, форм и модификаций, позволяющих добиться хорошего эстетического результата.
‒ Реконструкция груди после рака в Америке покрывается страховкой или нет?
‒ Да, в США подобные операции покрываются страховкой, действует соответствующий федеральный закон. Более того, страховка покрывает и контрлатеральные операции. То есть, если, например, после реконструкции груди одна грудь стала меньше другой, требуется скорректировать симметрию, то операция на контрлатеральной стороне также будет оплачена страховкой.
‒ У нее была генетическая предрасположенность к раку молочной железы и раку яичников: генетический тест показал мутации в генах BRCA1 и BRCA2. То есть по сравнению со стандартным населением у нее действительно был очень высокий риск заболеть раком. Она приняла решение удалить грудь и яичники, тем самым минимизировав риск: шансы развития рака молочной железы у нее упали с 87% до 5%.
Надо отдать должное, Анджелина Джоли своим поступком существенно повысила осведомленность общества в этом вопросе.
Я считаю, что ее примеру должны последовать все женщины, у которых в семейном анамнезе есть неоднократные случаи рака, а их генетический тест выявил предрасположенность к раку.
‒ Вы предлагаете удалять грудь, даже если рака еще нет?
‒ Именно так. Дело в том, что рак начинает разрастаться за 10 лет до того, как мы в состоянии его обнаружить. Предотвратить ‒ значит дать пациенту шанс. Причем, если вы меня спросите о цене вопроса, то гораздо дешевле сделать профилактическую мастэктомию, нежели потом лечить ракового пациента, которому потребуется операция, лучевая терапия, химиотерапия и множество других дорогостоящих манипуляций. Мы всегда будем стоять на стороне превентивной медицины.
‒ Сколько американских женщин, получив неблагоприятный генетический анализ, подвергаются добровольной мастэктомии?
‒ Подавляющее большинство тех, кто получил неблагоприятный результат генетических анализов, предпринимают радикальные меры. В Америке этот анализ очень достоверный: неблагоприятный результат дает почти стопроцентную вероятность того, что в какой-то момент разовьется рак. Женщины изначально идут на этот анализ, предполагая, что возможно им придется сделать мастэктомию.
‒ Насколько мне известно, в России подобных прецедентов пока не было.
‒ Российским женщинам нужно быть более активными в этом вопросе. Я сейчас говорю о политической активности.
России нужна "своя Анджелина Джоли", нужен кто-то, кто создаст прецедент, чтобы повысить осведомленность населения о возможной генетической предрасположенности к возникновению рака молочной железы.
‒ Какие прорывы наметились в тканевой инженерии в реконструктивной хирургии? В свое время все говорили о том, что в США вот-вот начнут синтезировать органы, но этого пока так и не произошло.
‒ Не исключаю, что никогда и не произойдет.Основная проблема синтезирования органов – кровоснабжение и жизнеспособность клеток. Если мы возьмем клетку, она должна находиться на определенном расстоянии от кровеносного сосуда, чтобы получить кислород и выжить. А где взять сосуды при воссоздании целого органа? Это главный ограничивающий фактор.
Пока наши научные интересы в направлены в сторону заживления ран и изучения того, как стволовые клетки меняют окружающие ткани.
‒ На ваш взгляд, российские пластические хирурги "держат руку на пульсе" в плане развития медицинских технологий?
‒ Думаю, да. Российская медицина существует веками. Огромное количество учебников по медицине, по которым сейчас обучаются американские студенты, изначально были написаны российскими авторами.
Например, по ортопедии есть техника, позволяющая удлинить кость с помощью специального аппарата. Эту технику разработал доктор Илизаров, русский ортопед. Очень много достижений в медицине, которые у нас сейчас есть в США, пришли к нам из России.
