Не все женщины хотят праздновать 8 Марта в соответствии с традициями. Сторонницы феминистского движения призывают не забывать о трудностях, через которые женщины прошли в XX-XXI веках. "Исконно это день широкой женской солидарности, но сегодня он превратился в какой-то абсурдный ритуал с цветами, конфетами и плюшевыми мишками", — считает поэтесса, политолог, философ, куратор литературных проектов и организатор семинаров по феминистскому письму, Галина Рымбу.
— Галина, называть феминистку феминисткой деликатно? Некоторые в это слово вкладывают свой, зачастую негативный, смысл.
— Можно, почему нет, если это слово выражает убеждения и взгляды человека, о котором идет речь. Можно не только женщин называть феминистками, но и мужчин, если это также отражает их взгляды. Кто-то предпочитает называть таких мужчин профеминистами, а кто-то — союзниками феминисток. В этом нет ничего ругательного.
Негативные коннотации исходят из воображения тех людей, которые в силу каких-то жизненных обстоятельств находятся под давлением патриархатных паттернов и идеологий и считают, что феминизм — это что-то страшное, бунт каких-то безумных женщин, что им от этого что-то будет плохое… Эти безумные женщины живут в воображении не очень счастливых людей, позволяя им вытеснять какие-то реальные причины их несчастья. Такие представления связаны с недостатками сексуального воспитания (у нас оно вообще отсутствует на социальном уровне) и гендерного образования, которого у нас вообще нет.
История и теория феминизма — очень интересный образовательный и научный предмет, который, как я считаю, должен изучаться в школах. Феминизм уже давно вышел за свои исторические пределы, он не только про женщин, хотя многие вопросы, касающиеся насилия, женского труда, секс-работы и так далее, по-прежнему остаются доминирующими в феминистской повестке. Не знаю, почему многих так пугает это слово. Ведь мы все хотим жить в мире без насилия (в том числе сексуального) и угнетения (в том числе и по гендерному признаку), и хорошо, что есть люди, которые еще готовы за это бороться.
— Как феминистки относятся к 8 Марта?
— 8 марта — это серьезный исторический день, лично мне он напоминает о той сложной и порой очень драматичной борьбе, через которую прошло женское и феминистское движение в XX веке. То, что нам кажется сейчас нормальным, — наличие избирательных прав у женщин, роддома и детские сады, возможность выбирать себе партнеров по любви и так далее, — еще какое-то время назад было невозможным и так и осталось бы невозможным без подъема женского движения. Исконно это день широкой женской солидарности, но сегодня он превратился в какой-то абсурдный ритуал с цветами, конфетами и плюшевыми мишками. Эти подношения отвлекают нас от реальной исторической рефлексии над этим днем. Феминистки критикуют этот ритуал и призывают к критическому анализу актуальных гендерных проблем 365 дней в году.
— В чем суть гендерной проблематики в РФ?
— Если начинать перечислять все проблемы, мы выйдем далеко за пределы этого интервью. Из последних громких вещей, касающихся напрямую гендерных проблем в РФ, — принятие закона о декриминализации домашнего насилия (от этого закона в будущем будут страдать именно женщины и дети), проект вывода абортов из системы ОМС, гигантский, просто на всю страну раскинувшийся "стеклянный потолок", который не допускает женщин во множество профессий и высоких должностей, вынуждая работать на низкооплачиваемых работах, касающихся в основном сфер социальной заботы, торгового обслуживания, образования и так далее. В целом зарплаты женщин намного ниже зарплат мужчин по статистике. Проблема сексуального насилия тоже носит масштабный характер — это не обязательно может быть только насилие в криминальных формах, но и супружеское насилие и харассмент.
— В соответствии с 19-й статьей Конституции РФ "мужчины и женщины имеют равные права и свободы и равные возможности для их реализации". Однако при устройстве на работу существует список ограничений для женщин, состоящий из 456 пунктов запрещенных профессий. Должны ли женщины добиваться справедливости в этом вопросе? Условно говоря, может быть, некоторые женщины хотят стать варщиком битума, машинистом поезда, навальщиком соли в бассейнах, мездрильщиком шкур или хальмовщиком?
— Что касается запрещенных для женщин профессий, не все они имеют отношение к тяжелому физическому труду. Например, я не вижу никаких рациональных, биологических, психологических препятствий к тому, чтобы запрещать женщине водить автобус. Как нет таких препятствий и для мужчин, чтобы уходить в декрет и заниматься частным домашним трудом. Тем не менее это хоть и не записано в конституции, но встречается на каждом шагу — очень мало мужчин занимаются детьми и домом (хотя, я уверена, освободись они немного от стереотипов, с радостью взялись бы за эти дела).
Есть также огромная проблема неформальных запретов, которая, например, ограничивает участие женщин в политической, административной работе, не позволяет большому количеству женщин продвигаться по службе и занимать руководящие должности, по-прежнему чудовищно низкое представительство женщин в органах власти. И это касается не только России. В социологии это явление называется "стеклянный потолок". Есть, кстати, профессии, которые не определяются как женские, но таковыми по факту являются. Много ли мужчин-учителей, мужчин — социальных работников, мужчин-сиделок и так далее? Почему так происходит в обществе? Это гораздо более интересный вопрос.
Не думаю, что женщины должны стремиться освоить во имя гендерного равенства ряд тяжелых профессий, связанных с физическим трудом, но и не думаю, что к этому должны стремиться мужчины. Такой труд угнетает также и мужчин.
В нормальном обществе, ориентированном на благополучие граждан, такой труд должен быть заменен высокотехнологичным трудом машин, а не людей, но это требует создания новых типов производства, изменения длительности рабочего дня в целом (он давно может и должен быть четырехчасовым), создания новых типов занятости — для мужчин, кстати, в первую очередь. Для нас это, увы, не реальность, а только общество будущего, которое, надеюсь, близко. Сейчас мужчины занимаются в основном тяжелым физическим трудом, войной, армией, занимают руководящие должности, где работа тоже связана с большим психологическим напряжением…
Так вот, с позиций феминизма я считаю, что нужно прекратить занимать мужчин такими вещами, а дать им возможность другой масштабной самореализации, например в искусстве, образовании, воспитании детей и заботе о доме, волонтерстве, социально значимом труде и помощи угнетенным группам населения… Звучит утопично? Но мы ведь в XXI веке и должны бороться за лучшую реальность, а не пытаться скорректировать лишь худшее из худшего. Поэтому я лично считаю, что нам не нужны варщицы и варщики битума, а нужно усовершенствование производства. Этому может помочь только коренной пересмотр социальной и производственной политики и трудовых отношений, при учитывании гендерной повестки, конечно. Она может учитываться за счет законодательного введения гендерных квот, которое уже существуют во многих странах.
— Наверняка в тусовке феминисток есть вопросы дискуссионные, а есть темы, точка зрения по которым давно устоялась и не оспаривается. Что это за темы?
— Я думаю, что феминизм — это не совсем тусовка, а широкое историческое интернациональное движение. У него, как и у всех больших исторических сил, есть свои проблемы и противоречия. В целом, если очень обобщенно, по способу действия и самоощущения феминизм делится на два типа.
Первый ближе к либеральному феминизму (хотя и не сводим к нему целиком): он утверждает феминизм как образ жизни, как практику личного раскрепощения и освобождения, не требующую, однако, коренных социальных преобразований. Некоторые считают, что это уже "поп-феминизм". Можно сказать, что это самый популярный сегодня и легко коммерциализируемый вариант упрощения либерального феминизма, который, повторюсь, исторически был и до сих пор может быть ориентирован на серьезные социальные изменения. Это значит, что можно, например, считать себя независимой женщиной, не вступать в отношения с маскулинными мужчинами (как вариант), покупать значки и футболки с надписью "феминизм", освобождать себя от угнетающих бьюти-практик и образов сексуальности, вкидываться в благотворительность и так далее, но на этом "борьба", условно говоря, заканчивается. Это такой вариант удобного феминизма для среднего класса.
Феминизм второго типа более активный, активистский. Он мыслит себя частью более широких освободительных движений и признает, что гендерные проблемы нельзя решить только на личном уровне и с помощью одной только феминистской повестки, что камень преткновения заключается и в кризисе глобального капитала, и в других поддерживаемых сегодня формах социальной несправедливости, в социальной дискриминации и так далее. Есть и радикальный феминизм в сепаратном изводе, он тоже активный, критический, но направлен на построение специфических женских пространств и дискурсов для создания безопасных, внепатриархатных условий здесь и сейчас, на создание микроутопии, но без союзничества с мужчинами…
Одна из больших актуальных дискуссий внутри феминистского движения — это отношение к секс-труду, к правам секс-работниц и секс-работников. Кто-то выступает за криминализацию клиента (шведская модель), а кто-то — за признание секс-работы законным трудом и легализацию секс-работы. По этому вопросу нет четкого согласия…
Мне ближе интерсекциональный, постколониальный феминизм. На мой взгляд, он адекватен для понимания того, что происходит на постсоветском пространстве.
А именно: он позволяет анализировать то, как работают разные типы угнетения внутри одних и тех же социально-политических систем. То есть он не просто про то, что нам всем нужны равные права, он немного смещает фокус и говорит, что нужно анализировать разные типы угнетения вместе и продумывать формы их устранения, поскольку в современных глобальных обществах все давно смешалось и не так-то просто мыслить той же простой оппозицией "женщина — мужчина". Не лучше ли посмотреть, какой тип социализации, какое экономическое положение стоит за каждым из дискриминируемых людей? Как скрещивается дискриминация по признаку пола, по признаку социального достатка и цвету кожи? Что, если расизм и сексизм напрямую связаны? Более того, эти скрещивания разных типов угнетения составляют некоторый неопатриархальный монолит многих современных обществ. Например, белая женщина из среднего класса, которая подвергается домашнему насилию, несомненно, угнетена. Но ее положение нельзя приравнять к положению женщины-мигрантки, живущей в плохих бытовых условиях, имеющей низкий доход, подвергающейся агрессивному давлению и вытеснению со стороны социума и одновременно с этим домашнему насилию. Однако насилию по-прежнему подвергаются обе, причем насильник белой женщины из среднего класса может быть одновременно и тем, кто выступает за дискриминацию мигрантов.
— Есть мнение, что образы сильных женщин все чаще появляются в кино: например, Лара Крофт, героиня фильма "Безумный Макс", и другие. Как думаете, с чем это связано?
— Это связано с тем, что феминистское движение добилось определенных успехов в XX-XXI веках. Иногда, но не всегда оно связывается с образами сильных женщин, которые тут же стремится переприсвоить, поглотить (и тем самым обезвредить для социального воображения) массовая, капиталистическая культура.
Помимо демонстрации образа есть еще и идеологическая работа с ним. Часто сильная женщина к концу такого фильма оказывается слабой, в сюжет почти всегда вклинивается еще более сильный мужчина, который ее каким-то образом покоряет, регулирует. К тому же в современных боевиках и приключенческих фильмах сильные женские образы представляют собой кальку с мужских сильных образов, то есть конструируются по маскулинному и часто довольно агрессивному типу.
Для того чтобы понять, как действительно выглядит "сильная женщина", лучше читать феминистскую литературу и теорию, смотреть независимое кино. Сила — это не только мускулы, оружие, но и разум, рефлексия, пластичность, тактичность, солидарность, способность услышать другого, критический подход к действительности, фантазия, стремление жить в лучшем мире и менять его. Все это обладает действительно универсальным потенциалом, независимо от гендера. Потом, как мы знаем по урокам истории, слабость, слабое звено иногда оказывается в более выигрышной и успешной позиции, чем то, что считалось сильным.
— У Вас в Facebook фото с розовыми подмышками. Как нужно расценивать этот… жест?
— По-моему, получилось красиво. А по сути это можно рассматривать как призыв к переосмыслению стандартных, навязываемых модой бьюти-практик. Мода и бьюти-практики формируют в том числе и гендерные стереотипы в отношении внешности (чаще угнетающие, нежели раскрепощающие). При этом я не придерживаюсь мифа о какой-то природной естественности, которую можно освободить от культурных практик конструирования тела. Просто нужно создавать альтернативные практики, играть ими. Нужно постоянно смещать представления о красоте, о прекрасном, чтобы не стать их заложницей.
— Правильно ли делить роли между мужчиной и женщиной? Мужчина добывает пищу и воюет, женщина стережет очаг и рожает.
— Только если вы находитесь в воображаемой пещере несовременного сознания. Да и в пещерах тоже было все по-разному. Сегодня это деление представляется фантастическим. Перед тем как поделить таким архаичным образом роли в семье, подумайте, кому это выгодно — чтобы вы воевали и умирали, чтобы женщины сидели дома и не принимали участия в общественной жизни… Может, и выгодно кому-то, но не вам с любимым человеком. Такой образ жизни не может сделать счастливыми ни мужчин, ни женщин.
— Как все устроено у вас в семье? Поделены ли роли?
— Да, конечно. У меня есть муж, партнер, мы стараемся делить быт поровну. Можем убираться по очереди, готовить еду вместе. Материальная ответственность тоже на нас двоих. Заботу о ребенке с первых дней его жизни мы тоже делим поровну. Это проще и интереснее, чем кажется.
— Некоторые считают, что женщина в возрасте теряет очки по сравнению с более молодой и становится неконкурентоспособна на рынке труда. Так ли это?
— Во-первых, это эйджистское утверждение (эйджизм — дискриминация по возрасту), во-вторых, оно сексистское (сексизм — дискриминация по признаку пола, гендера), в-третьих, оно все же отражает некоторую реальность, иначе вопрос не был бы задан.
Я думаю, что весь рынок труда пронизан сексистской, эйджистской, а также классистской (по классу и социальному положению) дискриминацией. Есть очевидная дискриминация и по национальному признаку. Это отражает несправедливость общества и мира, в котором мы живем.
Патриархат — это в целом про то, что человеку, чтобы выжить и самореализоваться, чувствовать себя комфортно, нужно угнетать, побеждать, подавлять, захватывать другого. Поэтому он так хорошо спелся с капитализмом, в основе которого лежат разные формы конкуренции и подавления. Но эйджистская дискриминация в труде относится не только к женщинам "в возрасте", как вы говорите, но и к молодым женщинам, которые, например, часто не могут устроиться на нормальную, хорошо оплачиваемую работу, потому что им на собеседовании говорят: "А вы планируете детей? Если вы уйдете в декрет через год, то вы нам не нужны…".
— Считаете ли Вы, что женщины от природы слабее мужчин?
— Я считаю, что представления о силе и слабости настолько изменены тысячелетними культурами, что нет смысла пытаться понять, как оно там все было от природы. Например, у неандертальцев — были ли у них вообще "мужчины" и "женщины" в том смысле, в котором мы говорим о них сейчас? Да и что это за природа, обращением к которой мы стремимся все подтвердить, даже самые гнусные дела и поступки? Мужчина насилует женщину, потому что он ближе к животному? Нет! Потому что господствующие культурные и социальные отношения неформально допускают это действие.
Наверное, все-таки у человека природа неотделима от культуры, поэтому он и человек, а культура является способом изменения мира, реальности, в том числе и природы. Это изменение может быть позитивным, прогрессивным, а не только разрушительным. Это значит, что мы можем формировать наш внутренний мир и отношение к миру (в том числе к мужчинам и женщинам), как захотим.
Более того, быть кем-то — это всегда социальный процесс. Мы можем быть нежными и настойчивыми, сильными и слабыми, любопытными и спокойными и так далее. Это не зависит от того, мужчины мы, женщины или ни то ни другое. С другой стороны, патриархальные паттерны и отношения, основанные на культе мужской силы, действительно имеют долгую историю и занимают доминирующие положения во многих культурах, но они давно не соответствуют социальным, экологическим, политическим, любовным потребностям нового человека, это несоответствие носит планетарный характер. Патриархат изобрел особые формы канализации и отвода агрессии, негативности, особые порядки власти, которые больше не соответствуют новому состоянию мира и которые грозят (если будут усиливаться) планетарной и экологической катастрофой. Как функционирует патриархат на уровне форм социальности и власти, очень хорошо и интересно описано в книжке Рейвин Коннелл "Гендер и власть". Рекомендую ее всем прочитать к 8 Марта.
Беседовал Евгений Еремкин
