С началом учебного года вступил в силу новый Закон об образовании. Поможет ли он лучше оценивать качество образования школьников? Какие новые возможности открываются перед системой образования в этой области? На эти и другие вопросы корреспонденту РИА Новости Анне Курской ответил вице-президент Российской академии образования Виктор Болотов.
- Виктор Александрович, эксперты в области образования в последние годы не раз жаловались на отсутствие национальных мониторингов качества образования школьников. Поможет ли новый Закон об образовании решить эту проблему?
— В законе появилось новое понятие для нормативного поля нашей страны. Это понятие – «мониторинг оценки качества образования». Согласно закону, среди российских школьников будут проводиться федеральные и региональные мониторинги.
Для нас это нововведение сверхважно по двум причинам. Во-первых, Россия участвует в международных мониторингах качества образования, но выборка, которая входит в исследование, недостаточна для того, чтобы находить оптимальные меры по управлению образованием в конкретных регионах. У нас есть вопросы даже по результатам России в целом, а уж про отдельные регионы и говорить не приходится. И в этом плане российские мониторинги в сочетании с международными помогут нам понять, что происходит с образованием, и более эффективно управлять его качеством.
Во-вторых, мониторинг поможет нам решить еще одну проблему. К сожалению, в течение некоторого времени в России для оценки качества общего образования использовались только процедуры Единого госэкзамена и Государственной итоговой аттестации по завершению 9-го класса. Но ни в одной стране мира результаты экзаменов «с высокими ставками» (а это именно такие экзамены) не являются основанием для оценки качества образования в школах. Все профессионалы, которые занимаются качеством образования, в один голос утверждают, что «Боливар не вынесет двоих». Функции, которые возлагают на ЕГЭ как на способ оценки эффективности учителя, школы, муниципалитета, губернатора и т.д., начинают искажают реальные результаты ЕГЭ. Экзамены перестают решать те задачи, для которых были предназначены, поэтому нам понадобился новый способ оценки, и мы очень рады тому, что закон его предусматривает.
- Какие конкретные действия будут предприниматься для создания национальной системы оценки качества образования?
— Сейчас готовится госпрограмма и дорожная карта в области развития образования, там речь пойдет и о мониторингах. Хотелось бы коротко прокомментировать, что мы хотели бы реализовать.
В середине сентября были подведены результаты трехлетнего эксперимента по оценке эффективности новых стандартов образования в начальной школе. В эксперименте принимали участие школы более чем из половины субъектов Федерации. Мы увидели, что у нас все готово для проведения мониторинга, который покажет, как дети осваивают стандарты начальной школы и насколько они подготовлены к переходу на вторую ступень обучения. Важно отметить, что готовность к обучению на второй ступени мы связываем не только и не столько со знанием математики и русского языка, сколько с читательской грамотностью — умением работать с информацией, вытаскивать из нее все существенное, преобразовывать ее и выдавать вовне.
Перед нами стоит и другая задача: посмотреть, как дети осваивают основную школу с точки зрения готовности к обучению в старшей школе, хотя формально, по предметам, итоги основной школы подводит ГИА-9. Дело в том, что старшая школа у нас становится профильной, и нам надо будет смотреть: готов ли ребенок выбирать тот или иной профиль?
Мы видим, что сегодня мотивация семей на обязательное высшее образование для своих детей понемногу падает. И это к лучшему, иначе очень скоро в стране будет множество безработных юристов и экономистов, а все рабочие вакансии будут заняты работниками из соседних государств. А мне кажется, это не самый лучший путь для России. Мы хотели бы иметь в старшей школе различные образовательные траектории, ориентированные не только на вуз, но и на достойные профессии среднего и начального профессионального образования. Мониторинг готовности к обучению в старшей школе поможет ученикам спроектировать свою образовательную траекторию: кто-то пойдет по академической траектории, а кто-то по прикладной.
- Это как в Германии, где одни старшеклассники поступают в профессиональные школы, а другие – в гимназии?
— Нет, мы не будем разрывать эти две траектории. Одни классы будут учиться по более прикладным программам, другие – по более академическим, но в рамках одного образовательного учреждения. И у детей будут общие предметные блоки.
- Результаты мониторинга для четвероклассников и девятиклассников будут носить рекомендательный характер? Как их предполагается использовать?
— Во-первых, мы хотим, чтобы про каждого ребенка было понятно, готов ли он к обучению в основной или в старшей школе. Но никаких санкций после проведения мониторинга к ребенку или его учителям не будет. Информация останется у этого ребенка, у педагогов, которые с ним работает, и у семьи. Она даже к директору школы не должна попадать. То есть, индивидуальные результаты мониторинга нужны для выстраивания образовательной траектории конкретного ученика, а не для принятия каких-то управленческих образовательных решений.
Во-вторых, мы хотим понимать, как обстоят дела в похожих школах, в похожих муниципалитетах и в похожих субъектах РФ. Мы будем сравнивать, почему школы с похожим набором родителей, с похожими условиями, получают разные образовательные результаты. Наша цель — не рейтинги составлять, а определять, кто находится в зоне риска, и проектировать шаги для улучшения ситуации.
Понимаете, элита с образованием своих детей и без нас справится. А детям из зоны риска надо помогать, ведь именно они будут определять нашу жизнь через несколько лет после окончания школы. Мониторинги будут находить школы из зоны риска, а регионы и муниципалитеты будут им помогать.
Наконец, третья задача мониторинга – это получить представление о том, что на самом деле происходит в нашей системе образования. По итогам периодических мониторингов, думаю, мы сможем проектировать варианты управленческих решений и оценивать их эффективность.
При разработке мониторингов мы сотрудничаем с Минобрнауки и Высшей школой экономики. Удачные примеры негосударственных мониторингов нам предоставляет РИА Новости в рамках проекта «Социальный навигатор». В этих мониторингах аккумулируется информация, которая полезна и нужна родителям при принятии решений, значимых для их детей и семей в целом. Инициатива, которую проявило агентство РИА Новости несколько лет назад, сегодня оказалась поддержанной законодательством и получит свое развитие.
- Подготовка и регулярное проведение мониторингов в масштабах страны — это же гигантская работа! Насколько реально ее выполнить сегодня?
— Прежде всего, на федеральном уровне надо разработать измерительные материалы. Мы научились этому при проведении ЕГЭ, ГИА и региональных пилотных проектов. Заметьте, если критика по защите информации до сих пор раздается, то по содержанию экзаменационных материалов уже, по сути, претензий нет. Разработка измерительных материалов стоит недешево, но мы будем это делать.
Что касается проведения мониторингов, если будет известно, что по их результатам не будет применяться никаких санкций ни к учителю, ни к ребенку, ни к директору школы, то любая хорошая школа будет заинтересована получить объективную картину того, что в ней происходит. Тем более что потом можно будет получить и помощь специалистов.
- Как мониторинги будут защищены от административного давления?
— Если муниципалитет захочет узнать, как в его школах обстоят дела, то он должен в некоторые из них посылать своих представителей в качестве наблюдателей при проведении мониторинга. То же самое относится к субъекту Федерации и к государству в целом. Мы будем проводить наблюдения, отправляя в случайно выбранные школы уполномоченных нами людей. Ими могут быть, например, представители ведущих региональных вузов, которые заинтересованы в качестве образования. Думаю, мы сможем получать объективную картину, безусловно, затрачивая некоторые средства, но далеко не те, которые идут на ЕГЭ или ГИА.
Вообще проблема оценки качества образования распадается на три основных составляющих. Первая — это работа по повышению информационной безопасности национальных экзаменов, большинство стран ее решает, и мы вполне сможем это сделать. Вторая – это мониторинги, показывающие состояние дел.
И третья составляющая – тяжелейшая задача, которую надо решать параллельно с разработкой мониторингов, — введение системы внутриклассного и внутришкольного оценивания. Если мы не научимся этой системе оценивания, а останемся, по-прежнему, с оценками «тройка»-«четверка»-«пятерка», то мы не решим проблему качества образования.
Сегодняшняя система оценивания связана с ориентацией на образец. Все выполнил по образцу? получил пятерку. Допустил одно отклонение от образца? Четверку. Два отклонения? Тройку. Но новые образовательные стандарты направлены на развитие способности действовать в меняющейся ситуации, а не по образцу. И для этого лучше подходит «накопительная» система оценивания. «Задачу решил? Вот тебе балл. Еще одну? Вот еще один балл».
В этой области сегодня активно работает Психологический институт Российской академии образования, думаю, что мы эту проблему решим и предложим стране методики по внутриклассному и внутришкольному оцениванию.
- По-видимому, внедрение этот системы будет связано с массовой переподготовкой учителей?
— Вы совершенно правы, потребуется целый комплекс действий, и это работа до конца жизни всех нас. Но сегодня мы оказались в таком положении, когда без внедрения этих мер Россия не будет конкурентоспособной в мире.
