Избить, унизить, объявить бойкот: особенности российского буллинга

Заведующая кафедрой юридической психологии и права факультета юридической психологии Московского государственного психолого-педагогического университета (МГППУ) Римма Чиркина в интервью РИА Новости рассказала об особенностях буллинга в российских школах.

‒ Какие возрастные особенности буллинга вы выделятете? В каком возрасте наблюдается наиболее агрессивное поведение детей?

‒ Младшие школьники чаще подвергаются физическим проявлениям буллинга (толчки, подзатыльники и пр.). Подростки чаще упоминают психологические проявления (обзывательства, слухи и пр.).

В начальных классах буллинг зачастую возникает там, где сам учитель демонстрирует свою неприязнь к одному из учеников. Создается ситуация, когда чуткие к его мнению ученики (а для них первый учитель ‒ фигура номер один по степени авторитетности) улавливают его неприязнь, подхватывают и добавляют к его недовольству собственное раздражение. Буллинг начальных классов ‒ это проблема организации взаимоотношений в классе, а они полностью зависят от учителя.

Пик буллинга, причем не только вербального, но и физического, агрессивного, приходится на средние классы. Как показывают российские исследования, в 6-х классах уровень буллинга достигает 15,7 %, в 7-8 классах – 12,3 %. Дети выходят из начальной школы с некоторыми готовыми паттернами поведения и переносят их в новую ситуацию. В этом возрасте важной фигурой становится не учитель и родитель, а сверстники. Именно заинтересованность в одобрении сверстников вынуждает детей группироваться вокруг сильного лидера.

Инициатором такого буллинга чаще становится ребенок с проблемами, которые решаются с позиции власти, доминирования и подчинения. Булль объявляет бойкот, высмеивает, выставляет в дурном свете того, кого он выбрал в качестве гонимого. Свидетели ситуации "по умолчанию" становятся поддержкой булля, а не жертвы. В душе они могут сочувствовать жертве, но у них есть все основания бояться, что лидер может сделать их аналогичными объектами травли.

В более старшем возрасте – с 13 до 16 лет ‒ процент буллинга чуть снижается, в 10-11 классах он падает до 6 %. Буллинг с возрастом изменяется и качественно: добавляются формы, связанные с особыми статусами подростков, возникающими пристрастиями, влюбленностями, ревностью, завистью. Именно в этом возрасте может возникнуть вид буллинга, имеющий сексуальный подтекст.

‒ Существуют ли какие-то гендерные особенности детского буллинга? Кто чаще становится буллем ‒ девочки или мальчики?

‒ У мальчиков и девочек примерно одинаковый процент проявления инициативного буллинга, но у мальчиков более распространены физические, вербальные формы буллинга, а у девочек ‒ психологические и косвенные формы. Для мальчиков более характерный тип причинения боли через избиение. Хотя это вовсе не исключает, что девочки не могут причинить тяжкий вред здоровью. Как правило, девочки бьют девочек. Мальчики бьют мальчиков и девочек.

Самые распространенные формы женского буллинга – высмеивание, шантаж, жестокие розыгрыши, клевета и другие формы унижения личности. По сути буллинг – это выбор способа причинить боль другому человеку, а боль можно причинить самыми разными способами и гендерные различия проявляются именно в выборе форм буллинга.

‒ В чем причина детской агрессии? Не могли бы вы назвать самые распространенные факторы, влияющие на возникновение буллинга в школе?

‒ Выделяются факторы, связывающие ситуации буллинга с личностными особенностями детей и подростков, с диспозициями и ролями в группе, кризисными состояниями, культурным контекстом. Буллинг – как намеренное, протяженное по времени причинение вреда сверстниками ‒ разворачивается только в группе с нарушенной диспропорцией сил.

Вспомним роль лидера или агрессора в закрытых иерархических группах (в армии, тюрьме). Детский буллинг – нижний уровень группового развития, самый незрелый и стихийный. Здесь прав тот, кто сильнее. В группе за детьми закрепляются определенные роли ‒ изгоя, человека-невидимки, аутсайдера, лидера, приспешника лидера и пр. Ролевые диспозиции очень важны. Если их вовремя не организовать и не взрастить в группе зрелые отношения, буллинг будет продолжаться. Там где группа грамотно организована, буллинга не бывает.

В ситуациях буллинга велика роль семейного фактора: если в семье принято иерархическое, давящее, унижающее, запугивающее отношение, то ребенок именно с этим набором приходит в школу.

‒ Как предотвратить детскую агрессию?

‒ Чтобы выбрать эффективные способы профилактики, нужно понимать, что мы делаем не так. Если посмотреть на то, как работают с буллингом в нашей стране, то мы увидим следующую картину: учителя, родители, педагогическая общественность при работе с ситуациями травли руководствуются здравым смыслом, представлениями о неких закономерностях, иногда стереотипными представлениями. Принятые и наработанные социальные практики идут по традиционной схеме: выявили проблему, нашли виновника, вызвали, наказали. Мы идем по накатанной колее санкционного подхода "булль-мишень".

‒ Разве виновник не должен быть наказан?

‒ Карательная колея стигматизирует булля как агрессора. Формальное наказание не оказывает на него заметного воспитательного воздействия. У обидчика включается мощное сопротивление, всегда находится масса аргументов в пользу того, что жертва виновата сама. Жертва при этом остается с обидчиком в одном классе, и если отношения в классе в целом не меняются, такое вмешательство в ситуацию часто усиливает травлю.

Есть другая форма работы с буллинговыми ситуациями ‒ работа с жертвой ("мишень-жертва"). Существует некое убеждение, что жертва сама провоцирует такое отношение к себе. У нее всегда есть то, к чему можно прицепиться: очки, цвет кожи, привычки… Жертве часто предлагается поработать над собой, исправить какой-то недостаток. Но при таком подходе мы переносим ответственность с виновника на жертву, а она может отличаться чем-то таким, что неисправимо. Можно не носить очки? Можно. Но близорукость сделает ребенка раскоординированным, и тогда к нему будут цепляться именно из-за этого. Он может надеть линзы, но они найдут что-нибудь еще или выберут другую жертву.

Кроме того, в разных ситуациях один и тот же ребенок может выступать в двух ролях одновременно: будучи унижаемым кем-то, он может унижать другого. В этом случае работать надо с группой, где складываются неблагополучные отношения ("мишень-класс").

И конечно, во всех этих направлениях работы ключевой фигурой профилактики является все же учитель и школа: нормы поведения и отношений задают именно они.

‒ У вас нет ощущения, что мы перекладываем ответственность за детский буллинг с семьи на школу?

‒ Если буллинг разворачивается в школе, ответственность за него несет школа. Буллинг может прийти с улицы, из отношений в семье, но если ребенок принес это в школу, то работать надо именно здесь. Даже по косвенным признакам учитель должен уметь распознать буллинг и включиться в ситуацию, отрефлексировать свою роль в этом процессе.

Специалисты факультета юридической психологии МГППУ разработали специальный навигатор профилактики девиантного поведения, в котором признаки неблагополучия позволяют включить алгоритм действий, направленный на разрешение ситуации.

‒ Как же построить антибуллинговую работу так, чтобы она была разумной по затратам, но эффективной?

‒ В России только приступили к поиску ответа на данный вопрос. Антибуллинговая программа подразумевает многоаспектный подход, в котором есть краеугольный камень ‒ оповещение и информирование всех участников образовательного процесса о том, что есть определенные нормы, они доминируют, эти нормы должны всеми соблюдаться, к нарушителям этих норм могут быть применены санкции вплоть до исключения из коллектива. Идет этическая оценка происходящего.

В нашей стране также разработана и успешно функционирует сеть Школьных служб примирения ‒ модель, построенная на восстановительном подходе. Она предполагает, что у всех участников конфликта восстанавливается способность видеть свое поведение глазами другого человека, способность принять на себя ответственность за свое поведение. В этой модели обидчик получает возможность загладить вред, а жертва получить исцеление. Известен случай, когда ситуацию в классе изменили свидетели буллинга, высказавшие свое солидарное неприятие травли в своем классе, и булль уже не мог дальше безнаказанно обижать жертву.