Рейтинг@Mail.ru
Леонид Рошаль: мы нуждаемся в декриминализации врачебной деятельности - РИА Новости, 23.07.2018
Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на

Леонид Рошаль: мы нуждаемся в декриминализации врачебной деятельности

Читать ria.ru в

Кадровый дефицит медицинских работников в небольших городах и селах, прессинг, под которым вынуждены работать доктора, отсутствие единой врачебной ассоциации — об этих и других проблемах РИА Новости рассказал "детский доктор мира" Леонид Рошаль. Президент "Национальной медицинской палаты" уверен, что лечить и диагностировать в стране за последние десять лет стали лучше, но нерешенных вопросов еще много.

Миллион за работу в деревне

Я говорил и продолжаю говорить о кадровом дефиците. На одного участкового врача, например педиатра, вместо 700-800 детей приходится полторы, а иногда и две тысячи. На участкового терапевта вместо 1700-1800 пациентов — три-четыре тысячи человек. Ясно, что с такой нагрузкой квалифицированно исполнять свои обязанности участковые врачи просто не могут. Конечно, когда студенты заканчивают медвуз, они не очень хотят заниматься поликлинической службой, а тем более трудиться в селе. Эта проблема есть и в Германии, и в Америке, и во Франции, и в Англии. И я с удовольствием вспоминаю, как в Советском Союзе решали кадровый вопрос: выпускников после окончания вуза распределяли работать в первичное звено — и в этом не было ничего плохого. Старшие коллеги продолжали учить и помогать молодым врачам.

Наталья Флеглер во время обхода в отделении сестринского ухода в Заостровской участковой больнице, Архангельская область
Миллион рублей за работу в деревне. Зачем врачи едут в глубинку

Сейчас есть новые формы — например, программа "Земский доктор", где врачу, решившему работать в селе, выделяется миллион рублей. И речь идет не только о сельских врачах, но и о сельских фельдшерах.

Эти меры хотя и помогли, но не сняли проблему. И я продолжаю ставить вопрос о распределении выпускников, обучающихся за госсчет. Минздрав пошел несколько иным, но тоже реальным путем. Сейчас при первичной аккредитации выпускник получает возможность заниматься врачебной деятельностью в должности участкового педиатра или терапевта — первое место работы должно быть на участке. Это не замена распределения, но близко по смыслу. Посмотрим, насколько решение будет эффективным.

Врачи находятся под прессингом

Сегодня претензии к врачам от населения значительно раздуты, в том числе и журналистами. Национальная медицинская палата проводит еженедельный мониторинг публикаций: отзвуки в СМИ в четыре-пять раз превышают реальное число уголовных дел против врачей. Причина — публикация информации о начале доследственных проверок, когда вина врачей еще даже не доказана.

И я убежден — лечим и диагностируем мы лучше, чем десять лет назад. Я полностью отвечаю за эти слова. Но растущие требования и развитие интернета делают свое дело. Любой "чих" моментально доносится до следственных органов, прокуратуры, президента. Врачи находятся под прессингом.

Сегодня мы вместе со Следственным комитетом работаем над внесением изменений в Уголовный кодекс России, касающихся уголовной ответственности врачей. Мы твердо стоим на том, что врачебную деятельность необходимо декриминализовать. И не суд должен решать, может ли далее врач заниматься профессиональной деятельностью. Это должно решать врачебное объединение, как это происходит в других странах.

Очень важно — мы договорились о том, что врачи не будут осуждаться по статьям 109, 118 и 238 УК России, по которым сейчас обвиняются большинство медицинских работников. Если будет выделена отдельная специальная статья, то привлечение медиков по общим статьям УК будет исключено.

© Fotolia / s4svisualsВрачи во время операции
Врачи во время операции
Пока еще не все окончательно решено в отношении этой статьи. В ней нет четкой определенности, какие именно нарушения профессиональных обязанностей врача будут трактоваться как следствие того, что нанесен тяжелый вред здоровью пациента или причинена смерть. Я считаю, что вопрос об уголовной ответственности врачей может стоять только при комиссионно доказанных, умышленных и систематических действиях, приводящих к смерти или инвалидности людей. Будем продолжать работать со Следственным комитетом над этой статьей и дальше. Пока предложения носят рабочий и промежуточный характер.

Мы знаем, что не все идеально, есть много вопросов. Но пока у нас не будет единой врачебной ассоциации, которая сможет предъявлять к каждому доктору определенные профессиональные и этические требования, то у нас все будет по-прежнему. Этический кодекс сейчас не работает, но если доктор будет состоять в едином врачебном сообществе и знать, что его могут лишить возможности заниматься профессиональной деятельностью за нарушение этики, он будет вести себя по-другому.

Специальный закон о защите врачей

Мы настаиваем на том, что нужен специальный закон, который будет защищать врачей, в том числе и сотрудников скорой помощи, и мы работаем над этим. Если травмируют врача, то страдают и пациенты, которым не будет оказана медицинская помощь. Например, в больнице один дежурный доктор — на него напали, избили, а кто будет отвечать, если пациент умрет? Если рентген-техника покалечили, а позже привезли человека с повреждением легких, черепа, кто будет делать его работу?

Бригада реанимации на вызове
Аритмия общества: один день из жизни бригады скорой помощи

Государство недорабатывает

Квоты — это деньги. А не выделяют денег — что делать? Где их искать? Продавать машину, квартиру, чтобы спасти жизнь близкого человека? Я могу сказать, что в последние годы квоты на высокотехнологичные операции выросли. Президент сказал, что будет увеличено финансирование здравоохранения.

У нас всегда была развита благотворительность. Но если все больше благотворительных фондов собирают средства, это говорит о том, что государство недорабатывает. А оно, особенно в отношении детей, должно дорабатывать.

Сбор денег на лечение за рубежом не всегда оправдан — в России много квалифицированных врачей и учреждений, где можно сделать самые сложные операции и проводить реабилитацию не хуже, чем за границей. Мы на своем опыте в этом убедились: посылали через один известный фонд на реабилитацию ребенка в Германию, а родители схватили его и привезли обратно к нам — уровень реабилитации оказался выше, чем там.

Только в том случае, когда на уровне Минздрава решен вопрос, что пациента надо отправить за рубеж, тогда министерство финансирует это лечение. Но иногда без помощи благотворительных фондов не обойтись.

© РИА Новости / Виталий Аньков | Перейти в медиабанкВрачи во время операции с помощью хирургического робота Да Винчи
Врачи во время операции с помощью хирургического робота Да Винчи

Порядочность фондов надо, конечно, проверять. Я сам недавно столкнулся с ситуацией — положили ребенка к нам, в НИИ неотложной детской хирургии и травматологии, мы лечим бесплатно. И вдруг в интернете нахожу — "ищем деньги на лечение ребенка в институте Рошаля". Мы нашли эту нечистоплотную организацию. Так что надо проверять, кто и на что собирает деньги, очень тщательно.

В стране недостаточно реабилитационных центров

Сегодня вопросы реабилитации стоят очень остро. В стране недостаточно реабилитационных центров. Мы спасаем детей, даем возможность жить, но иногда они без движения: со спинальными, черепно-мозговыми травмами. Куда их направить? Это очень дорогая реабилитация. Государственных денег на нее не хватает, поэтому мы создали Фонд содействия в оказании медико-социальной и реабилитационной помощи детям с последствиями тяжелых травм. Он прозрачен, каждая копейка идет туда, куда надо, и я очень благодарен тем, кто отправляет деньги для спасения этих детей.

Зона ЧС: помощь в 20 странах мира

Я всю жизнь занимался тяжелыми травмами.  Первый опыт медицины катастроф был в 1988 году, когда в Армении произошло землетрясение, я понял, что детских хирургов там не хватает. Вылетел с коллегами на место трагедии, консультировал и оперировал по всей республике. Мы показали, что помощь детям действительно должна оказываться специализированной детской бригадой.

© Фото предоставлено пресс-службой НИИ неотложной детской хирургии и травматологииДети, пострадавшие в результате землятресения на Гаити
Дети, пострадавшие в результате землятресения на Гаити
После этого были другие природные катастрофы и войны, мы работали почти в 20 странах мира. И всегда уезжали с благодарностью от пациентов и врачей, правительств этих стран. Это очень важная работа, и она продолжается.
Сейчас модно отказываться от прививок, но у этого могут быть печальные последствия. Во время войны в Чечне я лечил детей и нашел девочку, лежавшую в бараке с полиомиелитом, потом еще одного ребенка, потом третьего. Это же страшное горе — полиомиелит! Оказалось, что во время войны не прививали детей. А ведь они спасли и спасают тысячи жизней. Только нужно помнить, что прививать надо здорового ребенка.  Нельзя прививать ребенка во время респираторных заболеваний, осложнений хронических болезней.

Книга спасла в Чечне

Сталкивались мы в зоне ЧС и с опасными ситуациями. В 1995 году я работал в Чечне, был с двух сторон фронта — и в Ачхой-Мартане, и в Урус-Мартане. И в Ачхой-Мартане меня задержали местные боевики. Долго допрашивали.

Эвакуация ребенка бригадой санавиации
Операция "Эвакуация": как врачи и пилоты спасают детей на Севере
И я предложил — чем сидеть без дела, пока вы выясняете, кто я такой, — давайте поедем в больницу, буду помогать лечить. Меня отправили под вооруженным конвоем. И в больнице меня увидел хирург: "Здравствуйте, доктор! Я вас знаю, только что купил и читал вашу книгу". Он что-то объяснил автоматчикам по-чеченски. После этого они покинули больницу. Незадолго до чеченской войны я действительно написал книжку по гнойной хирургии детского возраста. Так эта книга и выручила меня.

 
 
 
Лента новостей
0
Сначала новыеСначала старые
loader
Онлайн
Заголовок открываемого материала
Чтобы участвовать в дискуссии,
авторизуйтесь или зарегистрируйтесь
loader
Обсуждения
Заголовок открываемого материала