Виктория Волошина, Московские новости
В ближайшее время будут обнародованы полные данные мониторинга открытости сайтов российских вузов для абитуриентов в рамках совместного проекта Общественной палаты, Высшей школы экономики и РИА Новости. Руководитель проекта Мария Добрякова и аналитик центра мониторинга качества образования Института развития образования НИУ ВШЭ Елена Новикова рассказали, что и почему вузы обычно скрывают.
Судя по результатам на начало приемной кампании (мониторинг проходил 20–21 июня), почти все вузы разместили на сайтах информацию, необходимую для абитуриентов. Однако раскрывают они не всю информацию.
— Высшая школа экономики четвертый год подряд проводит мониторинг прозрачности сайтов российских вузов. В прошлом году в него вошли и частные учебные заведения. Почему их нет в этом году?
Мария Добрякова: — В прошлом году мы действительно обследовали все сайты частных вузов и обнаружили, что у них очень мало открытых данных. Например, приказы о зачислении абитуриентов публиковали на своих сайтах всего 29% частников, лишь 44% размещали информацию о преподавателях, 5,5% — учебные программы, 2,6% — информацию о трудоустройстве выпускников. Поэтому мы решили, что со столь малым объемом открытых данных овчинка выделки не стоит.
Елена Новикова: — Для сравнения, в этом году 90% государственных вузов разместили практически всю необходимую для абитуриентов информацию. Чаще всего не хватает уточнений о наличии мест в общежитии и о проходных баллах прошлых лет.
— Какие данные на вузовских порталах дают наиболее точное представление о качестве учебного заведения? Какие из них наиболее важны для абитуриентов?
Елена Новикова: — Смотря для каких абитуриентов. Те, для кого важно просто поступить «на бюджет», в первую очередь смотрят на проходные баллы прошлого года. Мальчиков волнует наличие военной кафедры, иногородних — места в общежитии. Серьезные абитуриенты более вдумчиво изучают место, куда хотят пойти учиться: смотрят, кто их будет учить, сравнивают учебные планы, анализируют статистику о трудоустройстве выпускников.
— На мой взгляд, основной критерий качества вуза — карьера и зарплата его выпускников. Но такой информации на вузовских сайтах немного.
Елена Новикова: — Да, именно ее на сайтах вузов меньше всего. И по сравнению с прошлым годом, к сожалению, почти ничего не изменилось.
— Почему некоторые вузы публикуют только число поданных заявлений, а не пофамильные списки абитуриентов?
Елена Новикова: — Во-первых, число таких вузов сокращается год от года. Во-вторых, нам все же кажется, что многие делают это не по злому умыслу. Например, некоторые вузы все еще ведут учет абитуриентов по бумажным заявлениям, заполненным от руки. Пока они отсканируют этот миллион бумажек, время уходит.
— То есть о коррупции речи не идет?
Мария Добрякова: — Второй мединститут имени Пирогова в прошлом году публиковал все списки абитуриентов, что не помешало ему провернуть аферу с «мертвыми душами».
— Как раз благодаря открытости списков их удалось проанализировать и понять, что дело нечисто. В этом году таких случаев не было?
Мария Добрякова: — Отвечать на этот вопрос еще рано. Списки на зачисление в первой волне появятся только 30 июля. Вот их и надо внимательно изучать.
— Почему далеко не все вузы публикуют данные ЕГЭ абитуриентов или обнародуют только общую сумму баллов, которая оставляет меньше возможностей для анализа?
Елена Новикова: — Сумму баллов ЕГЭ публикуют теперь почти все вузы, данные по отдельным предметам — действительно ничтожное меньшинство. Думаю, часть вузов делает это не со зла, другим есть что скрывать. Минобрнауки требует публиковать сумму баллов рекомендованных к зачислению и зачисленных абитуриентов на сайтах вузов в обязательном порядке. Это записано в порядке приема граждан в образовательные учреждения высшего профессионального образования.
— То есть получается, не все вузы выполняют эти распоряжения?
Елена Новикова: — Получается, не все (но почти все, если мы говорим о сумме баллов, а не о баллах по отдельным предметам). По нашим наблюдениям, картина с каждым годом меняется к лучшему, но про этот год говорить пока рано.
— До введения института ЕГЭ одним из показателей престижности вуза был конкурс. Недавно один из крупных гуманитарных вузов прислал пресс-релиз, в котором с гордостью сообщалось, что конкурс там достиг 168 человек на место. Я залезла на сайт вуза и обнаружила, что да, действительно, на одно бюджетное место по крайне редкой специальности подано 168 заявлений. И что с этого? Судя по всему, этот критерий потерял свое значение и ориентироваться на него нет смысла?
Елена Новикова: — Конечно. Это же на самом деле конкурс заявлений — абитуриенты в этом году имели право подать документы в пять вузов и в каждом на три специальности. Сегодня главные критерии — это эффективный конкурс, или конкурс по приоритету, и средний балл ЕГЭ. Эффективный конкурс — это подсчет не всех заявлений на все направления в вузе, а только тех, которые помечены абитуриентом как приоритетные. Например, абитуриент подает заявление на три направления, но из них лишь одно для него наиболее желанно (приоритетно). Если по своим баллам он проходит на все три направления, то учиться пойдет именно на то, которое указано как приоритетное. Поэтому картина, когда вузы показывают только количество заявлений, отмеченных абитуриентами как приоритетные, более близка к реальности.
— На недавнем совещании ректоров вузов шла речь о том, что надо срочно разработать механизм оценки качества вузов, потому что их придется сокращать. Какие критерии максимально объективны, на ваш взгляд?
Мария Добрякова: — Очевидно, что это и «качество» студентов (а также абитуриентов, что можно оценить через их средние баллы ЕГЭ), и «качество» профессорско-преподавательского состава, и целый ряд других критериев — исследовательская, инновационная активность вуза, успешность выпускников и так далее. Критериев довольно много, и разные рейтинги используют их в разных сочетаниях. Единого правильного рецепта нет.
— А оценить их по открытым данным сегодня можно?
Мария Добрякова: — Все вузы должны публиковать на своих сайтах отчеты о самообследовании. В принципе можно эти отчеты изучить и посмотреть, что получается. Но мы этого не делали и пока не планируем.
— Я посмотрела итоги вашего прошлогоднего мониторинга по качеству приема в вузы. Меня поразили данные по академии имени Маймонида, о которой я лично до недавней громкой истории с чеченскими студентами, вступившими в бой с ОМОНом, ничего не знала. В этом вузе средний балл ЕГЭ у абитуриентов был 53,6, а минимальный — 40,1. Что можно сказать о вузах с подобными данными? Или это средняя температура по больнице и она мало что говорит?
Мария Добрякова: — Помимо среднего балла важно и насколько однороден прием: например, сколько в вузе зачисленных с баллами 90–100, сколько с 60–70, и сколько тех, у кого 45 и ниже. Мы строили графики с такими распределениями. Есть очень однородные вузы, например Физтех, в нем почти все группируются в районе 80 баллов.
Есть вузы и направления, где состав поступивших распределяется по довольно широкому диапазону от 30 до 90 баллов. О чем это говорит? О том, кто будет учиться рядом с тобой — более сильные студенты или менее.
— Могут ли ваши рейтинги — и прозрачности вузов, и качества приема в вузы — стать инструментом по борьбе с вузовской коррупцией?
Мария Добрякова: — Не столько сами рейтинги, сколько то, что мы побуждаем вузы размещать информацию на своих сайтах и ее можно проверить. Ведь никому не хочется быть в конце рейтинга. Кстати, напомню, что мы не стремимся строить именно рейтинг. Мы считаем наш проект мониторингом — то есть слепком с реальности, а не ранжированием объектов исследования.
— Как сократить число вузов, где до сих пор процветает институт репетиторства?
Мария Добрякова: — Бороться надо не с репетиторством, а с коррупцией. Репетиторство — как дополнительное образование — вполне полезная штука.
— Разве репетиторство и коррупция у нас не звенья одной цепи, во всяком случае в тех вузах, которые выбили себе помимо ЕГЭ дополнительные вступительные испытания? Когда, к примеру, набираешь в интернете фразу «поступить в МГУ», высвечивается такое количество ссылок на преподавателей университета, которые, цитирую, «целенаправленно подготовят к поступлению», что поневоле задумаешься об этом.
Мария Добрякова: — Где-то эти вещи, разумеется, связаны. Но из-за этого пытаться уничтожить институт репетиторства просто глупо. Дети все разные. Кому-то хватает школьных знаний и самостоятельного изучения книжек, а кому хочется дополнительных заданий, новых поворотов темы. Что же в этом плохого?
— На сайте Высшей школы экономики меня заинтересовала программа «Антиплагиат». Как я поняла, любой студент и преподаватель вашего вуза может, получив доступ к ней, проверить, нет ли в работе заимствований без ссылок на первоисточник. Когда вы ее ввели, как реагировали студенты?
Мария Добрякова: — Ввели мы ее в 2008 году, и сначала студенты были в панике. Причем больше всех волновались первокурсники, которые еще ни одной работы не написали, но с ужасом спрашивали, как же им теперь жить. Сейчас уже все привыкли. Вопросов и возмущений все меньше.
— Преподаватели все студенческие работы прогоняют через эту программу?
Мария Добрякова: — Все дипломы — в обязательном порядке. Другие работы — по желанию преподавателя.
— А если кто попался, какие меры принимаются?
Мария Добрякова: — Зависит от преподавателя. В основном — недопуск к защите работы. Важно, что это не репрессивные меры против студентов, а позиция вуза в отношении профессиональной этики.
— Возвращаясь к мониторингу вузов, вы довольны тем, как идет эта работа?
Мария Добрякова: — За три года остались буквально единицы вузов, у которых на сайтах минимум информации. Считаю, это очень полезный результат для абитуриентов. Когда мы на основе наших данных создали «калькулятор баллов ЕГЭ» (по набранным баллам ЕГЭ рассчитываются шансы поступить в тот или иной вуз на бюджетное или платное место, — «МН») и в прошлом июне повесили его на сайте ВШЭ, посещаемость сайта подскочила почти в два раза. Многие вузы проявляют интерес к нашей работе — кто-то заранее спрашивает, когда мы планируем проводить мониторинг, какие будут критерии, охотно отзываются на наши уточняющие вопросы. Так что результаты нашей работы востребованы, сомнений в этом нет.
